«Это день размышления о судьбах Церкви. Конечно, мы должны понимать правду о своих предках. Были не только те, кто гнал или молча соглашался, но и те, кто молча не соглашался». Протоиерей Петр Мангилев, проректор Екатеринбургской духовной семинарии, рассказал «Правмиру», почему массовое почитание пострадавших от гонений складывается не всегда.

«Приноси жертвы безбожию и поклоняйся Богу»

– Мы говорим: «подвиг новомучеников» – но в чем именно он состоит? Ведь большинство новомучеников пострадали как чуждые советской власти элементы, по надуманным обвинениям в заговорах, шпионаже, терроризме.

– «Вера без дел мертва», – сказал апостол Иаков. Вера, с одной стороны, это исповедание словами своей веры, с другой – выстраивание своей жизни сообразно вере, деятельное исповедание. Часто оно встречало не меньшее противодействие со стороны новой власти, чем словесное исповедание.

Более того, на первых этапах власть часто была более толерантна к тем, кто на словах исповедовал веру, а на деле шел на те или иные соглашения с властью (например, обновленческий раскол может быть отмечен наибольшим сервилизмом по отношению к государственной власти).

Поэтому формально люди страдали за контрреволюционную деятельность, потому что они были не согласны с той жизненной установкой, которую диктовала советская власть.

Как можно заставить человека отречься от веры? Если мы вспомним гонения первых трех веков, то римская власть, преследуя христиан, в какие-то моменты была готова согласиться с тем, что те поклоняются Христу, но только если наряду с этим они будут поклоняться и языческим богам.

Это вполне вписывалось в языческое мировосприятие: мир богов густо населен, поэтому такое вполне возможно: приноси жертвы и богам, и Христу, и живи спокойно.

И новый период предлагал нечто подобное: приноси жертвы безбожию и поклоняйся Богу одновременно, фактом своей жизни. Здесь инаковое поведение по отношению к тому, что диктовалось, было таким же исповеданием.

Поэтому мы и говорим о мучениках: вера предполагает не только согласие с доктриной, но и исполнение делом. «И бесы веруют и трепещут» – веруют, но противятся.

– В советское время в застенках людей принуждали подписать ложные обвинения. Когда человека призывали оговорить себя, то вроде бы ничего противного вере здесь нет, может быть, даже некое смирение в этом есть – согласиться с наговором на себя?

– Как смирение это толковать нельзя: смиряться можно с тем положением, в котором ты находишься, но не с той клеветой, которую на тебя возлагают. Иногда очень решительный человек на деле является смиренным: классический пример смирения – святитель Филипп Московский, который обличал Иоанна Грозного в тех преступлениях и беззакониях, которые тот совершал.

Он был смиренным, потому что, как святитель, он должен был это делать: он полностью принял свой крест, полностью соответствовал своим обязанностям. Если мы молчим и не исполняем своих обязанностей, и говорим, что мы смиренные, то это не так. Мы смиренны тогда, когда исполняем порученное.

С условной натяжкой можно еще сказать в данном примере о кротости, но не о смирении.

Заповедь о лжесвидетельстве относится не только к другим, но и к себе. Дьявол – отец лжи, и любая ложь, которая произносится на брата или на себя – все равно ложь. Поэтому несогласие с возводимыми обвинениями – это тоже исповедание веры.

– Некоторые люди на допросах говорили, что не имеют ничего против советской власти, только не согласны с гонениями на Церковь, а другие выражали свое неприятие этой власти, называли себя монархистами…

– Это все политические предпочтения, которые зависят от нашего воспитания, культуры, многих других вещей. Дело здесь не в том, насколько люди выказывают политические предпочтения, а насколько они являются христианами.

В последних документах, которые сейчас издаются в Русской Православной Церкви, говорится, что священник не должен делить своих прихожан по политической принадлежности, должен видеть в каждом человеке образ Божий: Господь каждого любит, каждому желает спасения.

Человек может быть добрым христианином, но не понимать политической ситуации в деталях. Но ложь он должен называть ложью.

Не могу осуждать раскольников

– Как вы относитесь к тем, кто пострадал за веру, вел себя на следствии с достоинством, но принадлежал к катакомбной церкви, к «непоминающим»?

– Это сложный вопрос. И патриархийная комиссия по канонизации сейчас отошла от принципа канонизации только тех, кто находился в юрисдикции Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского).

И митрополит Агафангел Ярославский, и митрополит Кирилл Казанский причислены к лику святых, хотя были не согласны, находились в оппозиции к митрополиту Сергию, видя иные пути развития Церкви. Сейчас трудно говорить, но Господь на небесах разберется. Мы должны понимать, что вера и искренность человека должны быть оценены перед Господом.

Нельзя говорить о расколах в целом: нужно всегда говорить о конкретных людях – по каким причинам оказался человек в расколе, человеческая ли гордость уводит, жизненные ли обстоятельства так сложились.

– Ваше отношение к Декларации митрополита Сергия: она помогла сохранению Церкви или только усилила раскол, гонения? Это подвиг Местоблюстителя или его ошибка?

– Сложно сказать… Я скорее склонен оправдать митрополита Сергия. Иногда для человека проще умереть, чем жить.

Митрополит Сергий видел пользу для Церкви в этом, пытался делать что-то в этом отношении. В Декларации он пытался строить фразы так, чтобы уйти от прямого поклона советской власти. Нам сейчас легко осудить, потому что мы не находимся в таких обстоятельствах.

Я пытаюсь понять и Патриаршего Местоблюстителя, и тех, кто критиковал его действия. Мы можем негативно отзываться о моментах сотрудничества с советской властью, но не можем не видеть и другого: даже в таких условиях Церковь существовала, Евангелие звучало.

Моя религиозность в детстве формировалась в условиях существования Церкви в советское время, и многое для меня было благом, поэтому я не могу осуждать.

Праздновать или каяться?

– Есть две точки зрения: первая – день памяти новомучеников нужно сделать государственным праздником, вторая – в этот день надо не праздновать, а каяться, потому что мы, в основном, потомки тех, кто гнал Церковь. Какая позиция вам ближе?

– Нечто среднее. Я бы испугался, если бы сейчас этот день сделали государственным праздником, это привело бы, возможно, к выхолащиванию смыслов, начались бы подмены.

Но, с другой стороны, даже если это день покаяния, это все равно для Церкви – праздник, торжество Церкви. Мы знаем покаянное богослужение Великого поста, когда отменяются все праздничные песнопения, но здесь – торжествующие, праздничные песнопения.

И это день размышления о судьбах Церкви. Конечно, мы должны понимать правду о своих предках. Были не только те, кто гнал или молча соглашался, но и те, кто молча не соглашался.

– Каким образом можно сформировать правильное отношение к этому периоду истории?

– Нужно изучение истории, открытие документов, архивов.

И подобные формы покаяния могут быть. Нужно осознать, что предки совершили худое деяние, и отделить себя от этого деяния. Покаяние – это возможность дальше жить. Пока для человека внутренне не разрешен вопрос отношения и изменения жизни, ему будет трудно дальше жить.

Я читал историю, когда человек узнал, что его дед был палачом, но при этом он вспоминает, как любил дедушку – это травма для человека. И чтобы дальше жить с этим, человек стремится или оправдывать бывшее, или он должен называть вещи своими именами.

И верующий человек начнет молиться о своих предках как-то иначе, потому что они все равно останутся для него дорогими людьми, поступившими плохо.

А если человек будет пытаться оправдывать дурные поступки предков, то это плохо скажется на его собственной дальнейшей жизни: неспокойная совесть, испорченные, лживые отношения со старшим и младшим поколением…

– Есть мнение, что не нужно открывать имена палачей: это может или травмировать потомков, или вызвать к ним агрессию…

– Простой пример: приобрели вы квартиру. В ней всюду щели, но заклеены красивыми обоями. И вы боитесь отрывать эти обои, потому что боитесь увидеть те щели, тот большой объем работы по ликвидации недостатков в квартире, который вам предстоит. Можно заклеивать эти обои новыми обоями, но тепла они не обеспечат, будут постоянно создавать угрозу вашей жизни, это будет беспокойная, некомфортная жизнь.

Или когда мы боимся идти к врачу, чтобы узнать диагноз, а болезнь продолжает нас убивать. Так что все это опасно.

Священник заступался за большевиков

– Что дает нам опыт новомучеников?

– Основания жить, несмотря на все неустройства. Понимание того, что Господь есть, и Он не оставляет человека даже в самые трудные моменты – важно, чтобы человек поступал в соответствии со своей верой. Сейчас это требуется не меньше, чем тогда. Нужно помнить об опыте их конечной правоты, твердого стояния в вере, христианского отношения к врагам.

Уже готов к выпуску первый номер «Вестника Екатеринбургской духовной семинарии» за этот год – там публикуется последняя часть романа протоиерея Николая Буткина – автобиографический роман, он там себя выводит под другим именем.

Он служил в Шадринске, действие романа касается 1917-1918 годов. Советская власть преследовала его перед тем, как чехи вошли в Шадринск, и начались расправы над семьями большевиков. И этот священник заступался за этих людей, ходил к новому начальству, просил не обходиться жестоко с женами и детьми, потому что они не ответственны за действия своих мужей и отцов. Ему указывали, что он сам пострадал от большевиков, но он отвечал, что это его право и обязанность – ходатайствовать за людей.

Сам автор, протоиерей Николай, был расстрелян в 1937 году. Текст романа сохранился в следственном деле, в архиве, в Челябинске, до нас дошла лишь его часть.

Много было таких людей, как этот священник.

Нет почитания – нет чудес

– Как влияет на почитание новомучеников рост ностальгии по советскому времени?

– Да, мы сейчас видим процесс идеализации советского периода, а идеализация предполагает замалчивание страданий Церкви – они становятся неудобными даже для людей, которые называют себя православными. Могу предположить, что эта взаимосвязь есть, но для точного утверждения нужно проводить научное исследование, опросы.

– А отсутствие массовых чудес и исцелений? Может, поэтому мало почитают?

– Наличие чудес зависит от почитания, нет активного почитания – нет и чудес.

– Как вы относитесь к таким формам почитания, как, например, автопробег к местам расстрелов?

– Я человек консервативный, в таких формах почитания не участвую, но считаю, что дело, сделанное с благоговением и чуткостью, даже в нестандартных формах, может принести добрые плоды, а дело, сделанное формально, без души, хотя и в традиционных формах, может отвратить людей.

Рассказ о пострадавших на смертном одре

– Почему почитание новомучеников и исповедников в широких церковных кругах в основном ограничено царской семьей, княгиней Елисаветой, Патриархом Тихоном? Почему практически не почитаются миряне, не освящаются храмы в их память?

– Для почитания нужна известность. Нужно говорить о подвиге этого человека, нужна преемственность почитания. Для многих пострадавших эта преемственность почитания по разным естественным причинам прервалась.

Я служил на приходе, и у меня были прихожане, которые помнили церковную жизнь 20-30-х годов – помнили тех арестованных священнослужителей, поминали их молитвенно, завещали их поминать. Но для многих других эта память прервалась – слишком много времени прошло.

А царская семья, княгиня Елисавета, святитель Тихон в силу своего положения в стране, на вершине государственной или церковной иерархии, в определенном смысле как бы объединяют в себе подвиг – в них мы почитаем всех новомучеников.

На местах почитание может быть более живым: там, где прилагаются к этому усилия, в рамках того или иного прихода.

О подвиге мирян меньше известно. Это проблема сохранения памяти: страдания того или иного человека – это память его родственников или близких знакомых. Старшее поколение привыкло скрывать информацию о пострадавших родственниках, это поколение уходит, а младшее просто не знает. Я знаю случаи, когда люди из страха только на смертном одре рассказывали о своих пострадавших близких.

– Почему, несмотря на такое количество прославленных новомучеников, так и не сложилось их почитание?

– Нужно заниматься просветительской работой: рассказывать о пострадавших за веру в советское время и на лекциях в семинарии, и в СМИ.

Но начинать надо с приходской работы: если на данной территории известны имена служивших, живших здесь новомучеников, то задача настоятеля в том, чтобы на приходе были известны факты их жизни, их подвиги.

Нужно проводить мысль: мы здесь живем молитвенной поддержкой этих конкретных новомучеников. И вот когда для прихожан почитание новомучеников, исповедников веры будет не просто общим, а связанным с конкретными именами, тогда будет иное наполнение.

Теги:

наследие новомучеников, Новомученики, потомки новомучеников, репрессии, Собор Новомучеников, советская власть