Барнаул, 8 июня 2015 г.
На днях барнаульский архитектор Петр Анисифоров вернулся из Греции, с Афона, где вместе с сыном Сергеем, который также будет работать над этим уникальным проектом, осмотрел место и произвел обмеры, сообщает "Алтайская правда".
Афонские монахи писали иконы для всего православного мира, и в старые времена общины из Барнаула и алтайских деревень заказывали им такие иконы – чудом уцелевшие образа афонского письма есть, например, в Никольском храме Барнаула, – это икона Пресвятой Богородицы «Достойно есть».
Еще одна ниточка между Барнаулом и Афоном – судьба Иннокентия Сибирякова, сибирского промышленника, наследника огромного состояния, которое он «поставил на службу людям».
В 1894 году Сибиряков ушел в монахи, в 1896 году уже иноком уехал на Афон, где окончательно поселился в 1898-м. На его средства здесь были построены собор Андрея Первозванного, огромный, вмещавший около пяти тысяч человек, и келия Святителя Иннокентия Иркутского. Схимонах Иннокентий умер в 1901 году, на 42-м году жизни. На Афоне и в России схимонах Иннокентий (Сибиряков) Афонский почитается как подвижник благочестия.
В 2001 году пожар уничтожил собор Андрея Первозванного и серьезно повредил келию Иннокентия Иркутского. Созданное некоторое время назад Братство во имя схимонаха Иннокентия Сибирякова поставило целью восстановить и собор, и келию. Над проектом их восстановления и будут работать барнаульские архитекторы под руководством Петра Анисифорова.
– На Афоне есть игумен Алексей, наш земляк, один из членов братства. В феврале он был в Барнауле, зашел к нам. Увидел наш проект храма в Японии, а про храм в Антарктиде он уже знал. И предложил нам работать на Афоне… Говорю: «Надо ехать – место смотреть». И мы поехали, – рассказывает Петр Анисифоров.
Схимонах Иннокентий жил Карулях.
– Идешь в гору – сначала по ступенькам, а потом есть место, где держишься за цепи и идешь, буквально лезешь на гору… Все время в гору, с горы. Но потом привыкаешь… Монахи по этим дорожкам буквально бегают, – усмехается Петр Анисифоров. – Все строительные материалы туда надо будет привезти морем. Потом выгружаешь и дальше – на мулах.
У Петра Анисифорова есть опыт восстановления храмов – в свое время он принимал участие в реконструкции Никольской церкви в Барнауле. Сейчас Анисифоровы ищут фотографии афонского собора Андрея Первозванного. Чертежей собора, а тем более келии Иннокентия Иркутского не сохранилось. Впрочем, как говорит архитектор, задачи восстановить один к одному нет.
– Это будет авторское воссоздание. Фундаменты, стены остались – мы их обмерили, на этом будем основываться. Нам нужно сделать проект, и, может, в этом году начнется восстановление храма и келии, – говорит Петр Анисифоров.
Отдельный разговор – впечатления от святого места. Анисифоровы жили по монастырскому распорядку.
– В обычный день утренняя служба с 4 до 6 утра. А в воскресный – с 3 до 9 утра... – рассказывает Сергей Анисифоров. – Это, конечно, непросто выдержать. И живут на Афоне аскетично. Когда мы приехали в Салоники и поселились в обычной гостинице, крайне скромной, нам после монашеских келий уже показалось, что мы попали в пятизвездочный отель!
Там высыпаешься за четыре часа, как я понимаю, это норма на Афоне. И вот еще что: мы с монахами вставали на молитву, и когда на молитве с трех ночи до девяти утра, то к девяти утра кажется, что умираешь. А как молитва закончилась – и ты полон сил! До поездки я читал, что Афон – такое место, где монахи молятся за весь мир. Но не верилось. А теперь, увидев все своими глазами, я понял, что в их быте, в их молитвах такая сила...
