Представляем иерарха Русского православного зарубежья
Исполнилось 70 лет одному из самых ярких иерархов Русской
Православной Зарубежной Церкви — архиепископу Женевскому и
Западно-Европейскому Михаилу (Донскову). Он рассказал нам о своей жизни,
памятных встречах и событиях.
Странная встреча
Всю жизнь я мечтал побывать в станице Зотовской на Дону. Там, где
жили мои предки. И где я никогда не был. По отцовским рассказам хорошо
представлял себе и саму местность, и родительский дом. Поэтому когда
всё-таки довелось мне добраться до этих мест, ориентировался довольно
уверенно. И дом нашёл быстро.
А дальше начались удивительные вещи. У калитки стоял незнакомый мужчина, который, увидев меня, довольно хмуро сказал:
— А-а, Михаил пожаловал.
Оказалось, что это мой родственник. Но вот как он узнал меня? Ведь о
приезде своём я не сообщал. Да и контактов с ним у нас никаких не было.
Прошли в дом. Сели за стол. И всё прояснилось.
Этот человек всю жизнь служил в армии. Время от времени его
приглашали в особый отдел и расспрашивали, не возникало ли у него
контактов со мной. Показывали фотографии. Поэтому внешность мою он знал
неплохо. И приятных эмоций она у него не вызывала. Ведь из-за меня у
него были серьёзные проблемы.
Так что встретились мы холодновато. К тому же и к Церкви он относился
очень настороженно. Но посидели, поговорили обо всём по душам. И
всё-таки нашли общий язык. Расстались уже по-родственному.
Иконка
В этой станице в 1918 году красные расстреляли моего деда Семёна
Платоновича Донскова. А отец мой одним из самых молодых казаков пошёл с
генералом Красновым воевать за Дон против большевиков.
Покидал Россию отец с частями под командованием генерала Врангеля.
Приехал в Константинополь, прошёл адские испытания на острове Лемнос,
где русские воины гибли от голода и холода. Потом были мучительные
скитания по Турции, Греции, европейским городам. Наконец, уже вместе с
моей мамой, они добрались до Парижа, где я родился во время Второй
мировой войны.
Выезжая из России, кроме своего мундира, отец взял с собой лишь две
вещи — фотографию моего деда и маленькую иконочку Тихона Задонского. Её
дед привез из Задонска после прославления святого. Однажды этот образок
из латуни спас отцу жизнь: пуля попала в карман, где отец носил иконку.
Меня очень удивило, когда однажды отец вдруг отдал эту икону мне, а
не кому-то из старших братьев. Ведь я тогда ещё и не думал, что стану
священником. Но отец почему-то поступил именно так.
Крещение под бомбами
Когда я родился, бомба попала прямо в парижский храм, который
посещала наша семья. Здание было полностью разрушено. В это время нас
навестил польский православный епископ Матфей (Семашко). Он спросил
отца, когда будут крестить новорождённого сына? Отец ответил: «Когда
храм восстановят». Владыка возразил, что 20 лет ждать нельзя, и
покрестил меня у нас дома.
Когда я немного подрос, стал учиться в интернате в местечке Медон под
Парижем. Неподалёку был храм Воскресения Христова с удивительной
историей. Его строили русские эмигранты в конце 20-х годов. Возможности
тогда были скромные. Один наш инженер изготовил строительный материал из
соломы и цемента. Назвал его «соломит». Французы не могли понять, что
это. Инженер предупреждал, что такое сооружение простоит максимум лет
5-6. Но храм действовал до 1981 года, пока один мальчик не оперся
снаружи на стену и не упал прямо внутрь храма. Теперь на этом месте —
кирпичная церковь, которая полностью повторяет облик «соломенного»
храма.
«Это ваша пак рюсс?»
В середине 60-х во Франции я проходил военную службу. На Пасху подал
прошение на отпуск, хотя нас предупреждали, что если причины для отпуска
будут несущественные, то за прошение наложат взыскание. Говорили, что
существенные причины — это если родит жена или умрёт мать.
Пришёл в штаб, спросил у сержанта бланк прошения. Он засмеялся:
— Что, солнце голову напекло во время похода?
Я резко ответил. Мы заспорили. На шум вышел из кабинета полковник. Строго спросил:
— В чём дело?
— Я хочу на Пасху быть дома.
— Вы — русский? А это ваша Пак рюсс? (Так они называют нашу Пасху.)
И вдруг он послал сержанта за бланками и штампами. Тот ушёл в недоумении. А полковник показал пальцем вверх:
— У меня есть начальство, но над ним есть ещё Высший Начальник. И я не могу по совести отказать вам.
Так я не пропустил в жизни ни одной Пасхи.
Другая жизнь
Когда я в первый раз приехал в Россию, для меня было неописуемой
радостью, что на улице говорят по-русски. Человеку, который в России
живёт, это понять трудно. Здесь всем привычно: пошёл в храм, вышел на
улицу, везде — русские.
А мы за границей выходили из храма в абсолютно чужой мир. Обыкновенно
на Пасху ты христосовался в храме, а когда выходил, уже такой
возможности не было. Казалось, что как-то иначе уже и невозможно. И
вдруг оказываешься в стране, где можно похристосоваться на улице. Это
радость и счастье.
5 фактов о владыке Михаиле
Родился в Париже в 1943 году в семье донского казака Василия Донскова.
Приняв монашеский постриг, возглавлял епархии в Америке и Европе.
В 2004 году доставил в Россию мощи великой княгини Елизаветы
Фёдоровны и в течение 7 месяцев перевозил святыню по 71 епархии от
западных границ до побережья Тихого океана.
Активный сторонник сближения с Московским Патриархатом, участник
подписания Акта о восстановлении церковного единства в мае 2007 года.
В декабре 2008 года получил российское гражданство, живёт и служит в Женеве.