«Лучшая защита – наступление», – говаривал Великий наместник Псково-Печерского монастыря архимандрит Алипий (Воронов).
О том, как доводилось воплощать этот принцип в жизнь при советской власти и далее, вспоминает протопресвитер Владимир Диваков, секретарь Патриарха Московского и всея Руси по городу Москве, настоятель храма Вознесения Господня у Никитских ворот («Большое Вознесение»).
«Ешьте на здоровье», если вы в вечную жизнь не верите
Захожу, помню, как-то домой после службы, стал переодеваться... Слышу – крики в коридоре, выглянул, смотрю: теща сама не своя идет... Рассказывает. Только за мной дверь захлопнулась, – звонят-тарабанят:
– Откройте! К вам зашел священник!
Открывает.
– Что он тут делает?
– Как что? Отдыхает.
– Точно? – норовят заглянуть ей за спину. – Почему здесь?
– А почему бы и нет?
– Он здесь не прописан!
– Но это наш зять...
В храмах, помню, одно время даже пожертвования на канон обложили налогом
Повернулись, ушли. И такие проверки тогда были на каждом шагу. А может, он на требы сюда зашел? Крестит там сейчас кого-нибудь? Причащает?! Уполномоченному доложим! Регистрацию отберет! (Без нее тогда священнику нигде служить нельзя было – о. В.Д.).
Тогда-то я еще в своем родном храме Святых апостолов Петра и Павла в Лефортово служил, где с детства алтарничал да пономарил. А потом меня, конечно, погоняли с прихода на приход, – это тоже одной из «воспитательных мер» у властей считалось.
Все пытались контролировать! В храмах, помню, одно время даже пожертвования на канон обложили налогом. Один батюшка всю пожертвованную на помин душ усопших снедь смахнул, помню, да и отнес этим товарищам:
– Ешьте на здоровье! – высыпает им прямо на стол.
«Я понял, в чем моя вина!»
Спустя три года меня вдруг в храм Святителя Николая Мирликийского, что в Хамовниках, переводят. Вскоре вызывает меня уполномоченный по делам религии генерал КГБ А.С. Плеханов. Кабинет у него находился в районе Лубянки, на Кузнецком мосту – огромная такая комнатища. Захожу, он там в углу затаился.
– Здравствуйте! – говорю.
Молчание.
Я постоял-постоял.
– Александр Степанович, здравствуйте! – повторяю.
Опять молчит. Смотрит исподлобья. Видимо, он ко всем священникам как к заведомо арестованным относился.
Я уже было раскланяться решил, а он как заорет:
– Фамилия!!!! Имя!!! Отчество!!
Я представился.
– Какая религиозная организация!?
Отвечаю.
– Регистрация?!!!
Предъявил, но из рук не выпускаю. А то тогда, бывало, уполномоченный положит ее в стол, и вот стоишь гадаешь: отдаст он тебе ее или нет?..
– Кто вам дал право выгонять людей из церкви?!!
– Погодите, – медленно произношу, – кого это я выгоняю?
– Если я говорю, значит, знаю, что говорю!
– Интересно.
– Вы с обряда Крещения гоните!http://www.pravoslavie.ru/119309.html