Со словом «новый»
в Писании есть несколько крепких ассоциаций. Если брать
хронологически, то вначале это грустное признание
Иерусалимского царя из книги Екклесиаста, что «Нет
ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят:
"смотри, вот это новое”; но это было уже в
веках, бывших прежде нас» (Еккл. 1: 9–10). А
во-вторых, это Новый Завет, где всё новое: бессеменное
зачатие, девственное Рождение, победа над смертью. Вот в
таком контрасте и пребывает человек. По опыту падшей
жизни, по грузу за плечами он живет в смертной тени Ветхой
мудрости. А по опыту веры он утешен надеждой на иную жизнь
и вечную радость в Царстве Христа и Бога. Вот так, как
дельфин, человек живет в воде, а дышит легкими. То есть
пребывает в одном мире, а утешается воздухом другого.
Мы празднуем Новый год
вполне по-екклесиастовски. В глубине души каждый просто
обязан понимать, что перемена цифр на календаре ничего
нового принести не в силах. Ну, а если не понимает этого
человек, то мы вправе задать вопрос: «На какое-такое
"новое счастье” ты надеешься, если сам
обновляться и меняться к лучшему не собираешься?»
Следуя этой мысли, мы неожиданно приходим к покаянию, хотя
само слово звучит весьма непривычно среди хлопающих
бутылок шампанского. Но глядите: покаяние – это
действенное обновление, без которого ничего действительно
нового не произойдет. Делаем вывод: под бой курантов есть
смысл сказать (хотя бы самому себе) «Покайтесь, ибо
приблизилось Царство Небесное».
Есть еще одно серьезное пожелание, вызванное к жизни
местными традициями. Когда Геша Козодоев (см. фильм
«Бриллиантовая рука») провалил операцию
«Дичь», наутро ему предстояло ехать с отчетом
к шефу. И пришел к нему Лелик, и услышал от Геши, что
тотчас ехать к шефу Геша не может, потому что ему надо
сначала «принять ванну и выпить чашечку кофе».
Так позвольте же пожелать вам, дорогие друзья, чтобы
наутро первого календарного дня 2014 года вы никоим
образом не находили в себе сходства с Гешей Козодоевым. В
противном случае все слова о «новом счастье»
будут звучать цинично и насмешливо, а отражение в зеркале
будет смотреть на вас глупо и безнадежно.
А еще расскажу вам, какой диалог у меня получился недавно
с журналисткой по телефону. Она звонит, представляется и
спрашивает:
– Как вы можете оценить прошедший год?
Я говорю:
– Никак. Я не меряю жизнь годами.
Она:
– Как не меряете жизнь годами? А чем?
– Понимаете, – говорю, – у человека
иногда за день или за неделю может столько всего
произойти, что он и повзрослеет, и постареет, и вновь
помолодеет за это время. При этом можно совсем забыть, что
же такое было в прошлом году в ночь с 31-го на 1-е.
Понимаете?
Она с той стороны телефонной трубки говорит:
– Нет.
И я слышу, что не врет.
– Видите ли, – продолжаю, – человек
меряет жизнь не календарными датами григорианского или
юлианского календаря…
Она спрашивает:
– Какого календаря?
– Юлианского или григорианского, – повторяю и
продолжаю: – а событиями внутренней жизни. Дочка
вышла замуж, сын из армии вернулся, переехала семья в
другой город, смерть или рождение совершились. Вот
события, которые отмеривают жизнь. Мы все, обычные люди,
по этим межевым столбикам путь держим. Или же наоборот:
пару дней в больнице проведешь, и на выписку выйдешь
другим человеком. А все прошлое, как ежик в тумане,
осталось далеким и наивным. Вы меня понимаете?
– По-ни-ма-ю, – растягивая звуки, отвечает
она, и я слышу, что не врет.
И опять:
– Но в стране-то что-то ведь произошло, поменялось?
– Ну, произошло. Наши забили французам два мяча в
Киеве и пропустили три в Париже. Вы об этом? А еще
Бенедикт ушел на покой, а Сноуден прилетел в Москву. А еще
в одних местах были наводнения, а в других тайфуны. Но все
это именно «ежик в тумане».
Она:
– А Майдан?
– А Майдан, – говорю, – это не то, что
произошло, но то, что не поменялось.
– Как это?
– Люди не поменялись. Скоморошат, шумят, жить хорошо
хотят, виноватых ищут, заборы на костры жгут, песнями и
плясками «добрых духов» призывают. Это еще со
времен Трипольской культуры не изменилось.
Она говорит:
– Какой культуры?
Я говорю:
– Трипольской, которую Викентий Хвойка открыл.
О Хвойке я пожалел, потому что она спросила, кто это.
Пришлось в двух словах рассказать. И рассказал бы я ей еще
о золоте Полуботка, и о вечной мечте о курице, несущей
золотые яйца, но сдержался. Слишком много бы пришлось по
ходу рассказа объяснять. И мы вскоре закончили разговор
традиционным приветствием: С Новым годом!