Священник Антоний Шувакин

Служение священника в провинции имеет свои особенности. Здесь никуда не укрыться от пристальных взглядов, оценивающих не столько то, чему батюшка учит с амвона, сколько порядки в его семье, взаимоотношения с женой, воспитание детей. В провинции семейная жизнь иерея становится лучшей проповедью Христа.

Многодетная семья иерея Антония Шувакина из казахстанского города Петропавловска – абсолютно «не глянцевая», живущая в типовой трехкомнатной квартире. И слава Богу, что не глянцевая, ведь вездесущий гламур, кажется, проник уже и в православную среду. А здесь – восемь детей и никакого гламура.

Мария (18), Дмитрий (17), Максим (15), Иван (13), Андрей (11), Никита (3), Сергей (1 год) и Елизавета (4 месяца). Жизнерадостная матушка Ирина, которой, похоже, в принципе непонятно, что значит надолго впасть в уныние: «Ну хорошо, впаду я в это уныние, а кто домом и детьми заниматься будет?» Кот Черныш, невозмутимый, как Джеймс Бонд: «Он у быстро нас научился выживать в условиях многодетной семьи».

В моей практике впервые интервью на... семь голосов. Это при том, что старших сыновей дома застать не удалось – мальчишки увлечены футболом и занятиями в военно-спортивном клубе «Саланг». К вечеру с непривычки разболелась голова, и я лишний раз утвердилась во мнении: гвозди бы делать из этих людей, крепче бы не было в мире гвоздей.

Знакомьтесь: иерей Антоний, клирик храма Всех Святых в Петропавловске (Казахстан). О том, как восхитительно неисповедимы пути Господни, как преодолевать подводные рифы приходской жизни и научиться доверять Богу, – наша сегодняшняя беседа.

Семья Шувакиных. Всю семью в сборе застать не удалось

Долгий путь к священству

Отец Антоний:

– Мои родители – переселенцы из России. Я родился в Ярославле. Мама со мной маленьким на руках вернулась к мужу в Казахстан, здесь родители осели в городе Сергеевка. Так получилось, что я один у родителей. «Ген многодетности», видно, у нас в роду все же присутствовал: у мамы в семье было 8 детей, у отца – пятеро.

Отец и мать – люди нецерковные. Дома тоже не помню, чтобы молились. Но у мамы был большой интерес и уважение к вере всегда. Она рассказывала, что, будучи беременной, часто ездила по церквям (в Ярославле их много), повинуясь некоему внутреннему зову. Думаю, и мне он передался: с детства было ощущение, что о Боге я знаю очень давно, что Он – Кто-то совсем не чужой и не чуждый. Алтарничать начал класса с 9-го. Было начало 1990-х, храм в Сергеевке переделали из кладбищенского сарая, где местные копачи хранили свой инструмент. Облагородили помещение, устроили алтарь и стали служить службы.

– Чтобы простой мальчишка из неверующей семьи пошел трудиться в церковь, с ним должно что-то случиться. Ну, или, как минимум, рядом должен быть кто-то, кому хочется подражать…

– У меня был друг Сергей, мы с ним с уроков, помню, сбегали, чтобы в алтаре помогать. Был еще парнишка в нашей компании – Александр. Он в церкви работал, но скрывал это. Постоянно куда-то уходил, когда мы планировали наши дела или игры. Спросишь, куда идешь, – отмалчивался. Однажды я крепко пристал к нему с расспросами, и он открылся: в церкви работаю. Ну, и все: я тоже хочу!

Понимаю отчетливо, что и тогда, и всегда искал в жизни что-то главное

Никогда не забуду, как впервые увидел священника. Батюшка в черной рясе шел мимо нашего дома, нес церковный подсвечник, ряса развевается от ветра. Я даже рот открыл: кто это? что это? Словно кожей почувствовал, что потаенное, неоткрытое существует совсем рядом. Это был отец Александр Рябцев, один из первых моих учителей в вере.

Сейчас понимаю отчетливо, что и тогда, и всегда искал в жизни что-то главное. Вот эта смутная тоска по высшей цели. Вслед за юношеским идеализмом последовал долгий период неустройства, когда я, как думал, отказался от мечты о священстве навсегда. Да и с матушкой стали дружить, и она заявила: «Будешь священником – замуж не пойду!»

http://www.pravoslavie.ru/119328.html